Обновлено 21.04.2017 Studentportal.pl
Магдалена Абаканович это одна из самых популярных в мире польских художниц, а также реформатор искусства гобелена. Родилась Магдалена 20 июня в 1930 году, первые годы ее жизни прошли в деревне Фаленты, которая расположена под Варшавой.
Магдалена Абаканович с1950 по 1954 год обучалась в варшавской Aкадемии изящных искусств. После того как она получила диплом магистра, стала заниматься живописью, девушка создавала монументальные композиции гуашью на картоне и холсте. Спустя не так много времени, она открыла свой собственный путь.
Абаканы
Ее первым значимыми и самостоятельным достижением были созданные вначале шестидесятых годов текстильные скульптурные формы, которые получили название, от фамилии художницы «Абаканы». Магдалена стремилась в них совместить увлечение мягким, свободно падающим полотном и экспрессией цвета. Вместе с тем ее интересовала фактура материи – абаканы, созданные из окрашенного сизалевого волокна, шокировали своей подчеркнутой органичностью. На выставках эти фигуры подвешивали у потолка.
Так или иначе, Абаканович закончила с традицией, что тканью можно только украшать сцену или декорировать интерьер. Через время Магдалена писала, что абаканы:
«Дразнили людей. Они появились не вовремя. В ткачестве — французский гобелен, в искусстве — поп-арт и концептуальное искусство, а вот тут магические, сложные и огромные (формы) …».
Одновременно абаканы вызывали восторг изобретательностью и последовательностью художницы. Они стали пропуском в мир элитного искусства в 1962 году на Международной биеннале в Лозанне, ими восторгалась публика и критики, а через три года на биеннале в Сан-Паулу Магдалене вручили золотую медаль. Как раз с того времени началась ее международная карьера.
Абаканы отлично демонстрировали скульптурное осмысление художницей тканей и технических возможностей работы с ними. В них использовалась мягкость материала, его податливость на формирование, покорность воле автора. Изготовленные из естественного, растительного волокна большие, круглые полотнища скорее ассоциируются с миром животных, чем растений. Абаканы могут показаться опасными, они похожи на куски пористой кожи, снятой с монстров-великанов, а результат этот усиливается огромным масштабом и эффектом серии, а также оформлением пространства, которое напоминает дикую окружающую среду.
Органические структуры
Магдалена и на сегодняшний день верна идее сериальности, она предпочитала комплекс единице произведения. Представленная в семидесятых годах выставка под названием «Органические структуры» была еще более четким, чем абаканы, доказательством этого принципа, в пространстве галереи Магдалена расположила несколько десятков круглых форм разного размера из мешковины, они были набиты мягким материалом. С помощью этого она представила воспоминания из детства:
«Через много лет моим материалом стало что-то мягкое и со сложным строением. Я чувствую близость и родственную связь с тем миром, который не хочу познавать иначе, как прикасаясь, ощущая и совмещая его с той частью, что спрятана глубже других.Между мной и материалом, который использую, нет посредника, нет инструмента. Я обрабатываю его руками. Формирую руками. Это руки передают ему мою энергию. Переводя идею в форму, всегда они передадут что-нибудь, что не вмещается в концептуализм. Они выявят что-то неосознанное».
Остальные серии работ Магдалены Абаканович с удовольствием создавала также из кусков мешковины, которые она сшивала и соединяла синтетической смолой:
1. «Альтерации» (1974-1975гг.) это двенадцать полых человеческих фигур, которые сидят в одном ряду;
2. «Головы» (1973-1975гг.) это серия больших форм, которые напоминают человеческие головы без лица;
3. «Человеческие спины» (1976-1980 гг.) это восемьдесят негативов человеческих тел, которые не очень отличающихся друг от друга;
4. «Толпа 1» (1986-1987 гг.) это пятьдесят стоящих фигур;
5. «Ragazzi» (1990 год) это сорок «кож», «снятых» с молодых парней; кроме того,
6. «Infantes» (1992 год),
7. «30 отвернувшихся» (1993-1994 гг.),
8. «7 танцующих фигур» (2001-2002 гг.).
Простым «модулем» ее искусства является, прежде всего, человек, его состояние и положение в современном мире, но прежде всего его потерянность в избытке и анонимность в толпе. Этот интерес показывают серии скульптур из восьмидесятых девяностых годов, в них художница использовала новые материалы: металл (в основном бронзу, например, в сериях: «Толпа из бронзы», 1990-91; «Puellae»1992), дерево, камень иногда керамику.
Одновременно с этим в ее творчестве можно увидеть возвращение не на долго к обобщенной «органической структуре», примером этому послужила работа под названием «Эмбриология» она была создана на биеннале в Венеции в 1980 году, скульптура состояла из нескольких десятков мягких глыб, формой они напоминали яйца разных размеров, разбросанные по выставочному залу. Через время в «Катарсисе» (в 1986 году), не оставляя интереса к фигуративности, Магдалена применяла еще более простые формы, (пленерная работа для фонда Джулиано Гори во Флоренции — группа тридцати из трех человеческих корпусов, высота каждого составляла три метра, на этот раз они были сделаны из твердого материала – бронзы). Художница показывала человека с потерянной идентичностью, андрогинного везунчика, делала акцент на тяжелой общей судьбе и боль, связанную с телом. Абаканович демонстрировала мертвое отражение реалистичной формы, которая лишена содержания, мякоти, сути. Как она сама говорила, ее интересовало «страшное человеческое бессилие по отношению к собственной биологической структуре». На переломе семидесятых восьмидесятых годов. Магдалена начала заниматься рисунками углем («Корпусы», «Лица», 1981 г.; «Головы», 1987 г.) и живопись (картины маслом из цикла «Лица, не являющиеся портретами», 1983 г.), а также художница начала публиковать высказывания о своем искусстве.
«Исследуя человека, я в принципе исследую себя– говорила Магдалена. – Мои скульптуры – это покровы, которые я снимаю с себя, отмечая этапы моего пути. Каждый раз они настолько мои, и я на столько их, что мы не можем существовать друг без друга. Я берегу их существование. Они мягкие, содержат в себе бесконечное количество всевозможных форм, из которых я выбираю только одну как подходящую. В выставочных залах я создаю для них пространство, в котором они излучают ту энергию, которую я им передала. Существуют вместе со мной, зависят от меня, а я от них. Без меня они как брошенные части тела, отделенные от туловища – они теряют смысл».
Это высказывание подводит итоги, как казалось, раннему опыту художницы, связанному с абаканами, хотя они не кажутся произведениями с конкретными личными переживаниями и личными эмоциями. Им даже далеко до полной анонимности толпы «Голов» или «Спин». Так получается, быть может, потому как им присущ уникальный характер ткани и интенсивный цвет не характерный для материала («Красный абакан» (1967); «Коричневые абаканы» (1969-72); «Оранжевая одежда» (1969); «Черный энвиронмент» (1970-78); «Черная одежда с мешками» (1971). Работы, которые были сделаны немного позже двояко уходят от индивидуализма: путем умножения одной и той же формы, и удержания каждой серии в одной монохромной тональности, определенной свойствами материала. Такой принцип работы был принципом многих художественных работ Абаканович.
Военные игры
Аналогичную тенденцию можно наблюдать также в «Военных играх» (1989) – монументальных конструкциях, которые созданы из больших стволов старых деревьев, очищенных от ветвей и коры, кусками тряпок, прикрепленными стальными обручами. Они находятся на металлических, ажурных базах они выглядят в некой степени как огненные колесницы либо артиллерийские машины. Магдалена придала им значимые названия, в том числе «Баз», «Укон», «Руна». В них слышно эхо забытых языков, магии, первобытных ритуалов. Магдалена, этим формулирует свой собственный текст, в котором больше символов, чем каких-либо объяснений (Нужно упомянуть, что в 1976 году она совершила путешествие к «источникам энергии», в том числе побывала в Новой Гвинеи, Сулавеси, Бали, Суматру, Яве, Таиланде). Художница говорит о том, что название цикла случайное. Но вместе с тем добавляет:
«Это нетипичное для меня название. Другие названия либо подробно описывают, как «Спины» или «Сидящие лица», либо они очень отдаленные, метафорические, как «Эмбриология», которая определяет науку, а не собрание предметов, сшитых из мешковины. Если цикл, о котором мы говорим, назывался бы иначе, может быть, это вызывало совершенно другие метафорические ассоциации».
«Военные игры» является одной из самых удивительных работ Магдалены, с одной стороны, они излучают негативную военную энергию – они большие, доминирующие, а с другой стороны, смотрятся как беспомощные обрубки. Их можно воспринимать как декларацию, которой метафорический посыл не относится только к состоянию человека, которое понимаем, как погружение в экзистенциальные проблемы, но также как способ участия человека в Истории и Культуре. Художница сама демонстрировала возможность разместить ее работы в конкретной исторической перспективе. На вопросы известного критика по имени Збигнева Тараненко: «Заметили ли в Польше, что Ваши работы при всей многозначительности имеют также политический посыл?», Магдалена ответила так: «На это никто не обратил внимания даже во время военного положения, когда я выставляла «Клетку» (1981) в Католическом университете в Люблине. Кроме того, там были выставлены «Анонимные портреты» (1987), размещенные на пьедесталах, напоминающих в принципе постамент гильотины».
На протяжении двадцати лет Магдалена частенько дает комментарии своим работам, она делает акцент на своем татарском происхождении, ссылаясь на переживания военного периода, женщина открыто говорит о том, как она относится к действительности ПНР. Ранее она говорила об опыте, который был связан с узнаванием материи, то есть опыте, который не вышел за рамки работы скульптора. Ее всегда интересовала внутренняя сторона материала, она осознавала его временность. Из воспоминаний художницы:
«Я была очень маленькой. Сидела на корточках у болотистого пруда и наблюдала за головастиками. […] Через тонкую оболочку, которая покрывала вздутые животы, видна была четко путаница извилин кишечника. […] Когда их вынешь палкой и неосторожно прикоснешься, вздутые животы лопаются. Их содержание выплывало в разлитой куче. […] Я сидела с бьющимся сердцем, потрясенная тем, что произошло — уничтожением мягкой жизни и безграничным секретом содержания этого мягкого. […] Через много лет моим материалом стало что то мягкое, со сложной тканью».
К этим волнениям детства и юности Магдалена с радостью возвращается возвращается. В текстах, которые описывают ее работы она сначала не обазначала прямые ассоциации, будто бы хотела скрыть значение и защитить внутреннюю однородность своих работ. Когда публика и критики, которые увидели «Спины» задавали ей вопрос: «Это Освенцим или религиозная церемония в Перу, или танец Рамаяны?» — она отвечала, что все варианты правильные, потому как человек, который ее интересует «это не человек в определенном времени, а человек вообще», а ее искусство просто универсальный «рассказ о состоянии человека». В другом месте она говорила следующее:
«Постоянно работаю над одной и той же историей, воспринимаемой как экзистенция, рассказываю о ней, о боязнях, разочарованиях и тоске, которые она приносит».
Ощущение пространства
Многие проекты, обычно монументальны, Абаканович создала в открытом пространстве, подавляющее большинство за границей, создавая, как их сама называет пространство ощущений, которые можно назвать пространством эмоций. Это, в том числе:
1. «Саркофаги в стеклянных домах» (Франция, 1983-89 гг.),
2. «Negev» (Израиль, 1987 г.; семь каменных кругов),
3. «Пространство дракона» (Южная Корея, 1988 г.; десять метафорических голов животных из бронзы),
4. «Застылые» (Япония, 1993 г.; сорок фигур из бронзы),
5. «Рукодеревья» (США, 1993 г.; пять метафорических деревьев из бронзы),
6. «Пространство незнакомого развития» (Литва, 1997-98 гг.; двадцать две формы из бетона),
7. «Шагающие» (США, 1999 г.; двадцать фигур из бронзы),
8. «Птицы – Новости о хорошем и плохом» (США, 2001 г.; шесть фигур, напоминающих птицы из алюминия),
9. «Пространство камня» (США, 2002 г.; двадцать два глаза из гранита).
Наиболее большой работой является группа из 112 скульптур из чугуна, она называется «Неузнанные» (2002 года), находится она в Цитадели (город Познань). Помимо того, в Эльблонге находится первый объект, который был установлен вне галереи, это напоминающая дерево скульптура из стали, которая была создана в период первой Биеннале пространственных форм (1965 год).
В 1991 году по заказу мэрии Парижа была создана двусмысленная (нереализованная) концепция арбореальной архитектуры, которую Магдалена создала с целью обустроить западную сторону района La Defense. К архитектурным проектам Магдалена зачисляет также «Руку» (1994) — (нереализованную) «скульптуру-башню» сделанную по заказу мэрии Хиросимы с целью почтения память жертв бомбардировки (как и в случае La Defense, идея Магдалена подразумевает высадку растений, которые через время покроют стены конструкции).
Как и большинство работ Абаканович, работы на пленере относятся обычно к человеку, либо непосредственно показывая его неполное, разрушенное, страдающее тело, либо через метафоры, путем контекста (естественного либо исторического) в котором были размещены.
«В основе искусства Абаканович лежит биология в смысле «bios» […]. Но поскольку она художник, то исследует [человека] через форму и в своих исследованиях пользуется инстинктом» писала Данута Врублевская.
А сама Магдалена признала в 1975 году: «Скорее всего я буду всегда оставлять одни материалы ради других, не бросая, однако, мысли высказаться. Интереснее всего пользоваться техникой, которой еще не знаешь и строить формы, которых тоже не знал».
Большое количество разнообразных работ является доказательством неослабевающей изобретательности художницы, а также умелое использование кредо: «Не люблю правил и принципов. Это враги фантазии».
На протяжении нескольких лет Магдалена относится к художникам, о которых заботится галерея Мальборо. В 1965-1990 гг. она обучала студентов Государственной Высшей школы пластических искусств (на сегодняшний день Академия изобразительных искусств) в Познани. Она защищала доклады в Лос-Анджелесе, Беркли, Бостоне, Нью-Йорке, Сан-Диего, Сидней и Токио.
Работы Магдалены экспонировались на многих международных коллективных выставках, и всегда сама лично подготавливала каждую экспозицию. Работы Магдалены можно было найти во многих уже упомянутых музеях и галереях по всему миру. В Польше самая крупная коллекция ее произведений расположена в Национальном музее во Вроцлаве.
