Обновлено 30.03.2024 Studentportal
Несмотря на то, что Польша и Россия являются славянскими государствами, между ними всегда зияла бездонная пропасть. И хотя имеется общность и некоторое сходство их языков, «братскими» эти народы уж никак не назовёшь. Наверное, более непримиримых антагонистов и противников в мировой истории и не сыскать.
Взаимоотношения между Польшей и Россией представляют собой многовековую политическую конкуренцию и военное противостояние за гегемонию в Восточной Европе. И борьба эта, проходящая с переменным успехом, продолжается и по сей день.
В центре нашего повествования находится история Марины Мнишек — польке, ставшей первой коронованной царицей Московии. Драматические события, непосредственной участницей коих она являлась, относятся к началу XVII века, знаменующему очередной период противостояния Польши и Московии – ко времени Великой смуты.
Москаль с немцем не усядут
Коль палаш поднявши
Станет нам Единство кличем
И Отчизна наша
Мазурка Домбровского (строфы, не вошедшие в Гимн Польши)
Ещё в VIII — XIII веках неугомонные немцы для расширения своего жизненного пространства (нем. Lebensraum) ожесточённо рвались на восток, где активно проводили военную экспансию, а также «культурную» колонизацию в направлении западных славян. Эта агрессия осуществлялась под звучным лозунгом Drang nach Osten (нем. натиск на Восток).
Покорив западнославянские племена лютичей и ободритов, немцы натолкнулись уже на поляков, оказавших достойный отпор агрессорам и на этом, собственно говоря, их натиск на восток в сторону Польши и закончился.
Позже, ухе в XIV веке, эстафету немцев перенял рыцарский Тевтонский орден, который поляки опять-таки разгромили, а занимаемую им территорию Поморья и Восточной Пруссии включили в состав самой Польши.
Переняв опыт своих западных немецких соседей, польские монархи ещё с середины XIV века начали собственный «натиск» на восток. Казимир III Великий (1333 – 1370) присоединил Червонную Русь. Владислав II Ягайло (1386 – 1434) в 1410 году наголову разгромил тевтонских рыцарей в самом крупном сражении средневековья — битве под Грюнвальдом и нанёс крестоносцам такой удар, после которого они уже не смогли оправиться.
Владислав III (1434 – 1444) возглавил Крестовый поход в Болгарию с целью изгнания турок из Европы. Ян I Ольбрахт (1492 — 1501) развивал давление в сторону Молдавии. Сигизмунд I (1506-1548) окончательно добил агонизирующий Тевтонский орден и занял юго-восточную Прибалтику.
Во второй половине XVI века при короле Стефане Батории (1575 – 1586) в Ливонской войне (1558-1583) поляки столкнулись со своим главным восточным геополитическим конкурентом – Московией. Этот военный конфликт явился симметричным ответом Польши на агрессивные действия московских правителей Ивана III, Ивана IV, возомнивших себя этакими «собирателями земель русских» и усилено рвавшихся на запад в сторону Литвы и Прибалтики.
Московиты, ещё не отмывшиеся от грязи трёхсотлетнего монголо-татарского ига, осмелели и возомнив себя богоизбранными правопреемниками Римской и Византийской империй, принялись рьяно воплощать в жизнь лозунг «Москва – третий Рим, а четвёртому не бывать». Этот тезис стал их политической и религиозной концепцией, выражающей агрессивное стремление русских монархов занять ведущую роль в Восточной Европе.
Наголову разбив в Ливонской войне московского царя Ивана IV, прозванного Грозным, Польша существенно расширила свои границы и продвинулась на восток, надолго закрыв доступ Московии к Балтийскому морю. Как оказалось, на самом деле, Иван являлся «грозным» только по отношению к своим обездоленным подданным-холопам, низведёнными царём-деспотом до уровня домашнего скота. А доступ к Балтике Московия получила лишь через 150 лет при гиперактивном царе Петре I, «прорубившем окно в Европу».
И вот в 1604 году спустя 20 лет после победы в Ливонской войне, Польша возобновляет Drang nach Osten и начинает свою «Игру престолов» под предлогом возведения на московский трон царевича Дмитрия — «чудесным образом спасённого» сына Ивана IV Грозного.
И здесь оказалось уже не важным, кем же был на самом деле этот Дмитрий: истинным наследником престола или ловким авантюристом-самозванцем. Ставки оказались велики – царский трон для марионеточного правителя и контроль всей Московии. Главное, что для решения своих геополитических задач у Польши появился весьма благовидный повод.
Самозванец переходит свой Рубикон
Alea iacta est – жребий брошен
Гай Юлий Цезарь
В 49 году до н.э. Гай Юлий Цезарь, возвращаясь со своими легионами из похода в Галлию, остановился у пограничной реки Рубикон, протекающей в северной Италии. На противоположном берегу уже начиналась территория Римской республики, на которую согласно её законам, было запрещено вступать с войском, поэтому солдат на границе следовало распустить.
После некоторого раздумья великий полководец изрёк свою знаменитую фразу «Alea iacta est» – «Жребий брошен» и отдал приказ своим легионерам форсировать реку и идти на Рим. Таким образом, сделав свой выбор, великий римлянин развязал гражданскую войну и вошёл в историю.
16 октября 1604 года «царевич Дмитрий Иоаннович», хотя и не дотягивающий до уровня Цезаря, но также обладающий имперскими амбициями, «бросил жребий» и перешёл свой «Рубикон». В этот день новоявленный претендент на русский престол во главе польского войска вступил в пределы Московского царства.
В борьбе за трон Московии Дмитрий обратился за помощью к польскому королю и шляхте, которые и оказали ему всяческую поддержку и снарядили войско. В качестве дополнительного «бонуса» русскому «царевичу» после победы и завоевания престола была обещана рука польской аристократки Марины Мнишек.
Чего-чего, а вот целеустремлённости, упорства и настойчивости в достижении своих целей этому энергичному московиту было не занимать. Ну а польская шляхта, с присущими ей удалью и энтузиазмом, всегда была готова подёргать за бороды косматых москалей и пощупать их румяных русских баб.
Таким образом Дмитрий Самозванец тоже вошёл в историю, оставив в ней свой след, правда более скромный в сравнении с масштабами великого Цезаря. Но тем не менее деяния этого персонажа повлияли на развитие дальнейших событий и коренным образом изменили ход истории Восточной Европы.
Отныне, жребий был брошен. Ставки сделаны и на карту поставлена не только судьба самого русского «царевича», но и будущее нашей героини – Марины Мнишек.
Битва за трон Московии
Все сгнило в Датском королевстве.
Шекспир. Гамлет
Московия начала XVII представляла собой некий огромный котёл, в котором бурно кипели страсти и царил хаос. Здесь разыгрались драматические события поистине шекспировского масштаба, ну а загнивала она, пожалуй, даже интенсивнее чем само Датское королевство времён Гамлета. Это судьбоносное время историки позже назовут Великой смутой.
В этот период, государь всея Руси, Борис Годунов (1598 -1605), довольно неуверенно восседал на московском престоле, который шатался под его царственным седалищем. Сей правитель был крайне непопулярен как среди аристократии — бояр и дворян, так и среди простонародья. И на то были довольно веские причины.
Во-первых, «Бориска», как его презрительно именовали, происходил из захудалого рода Годуновых, и только волею случая был вознесён на русский Олимп. Его сестра Ирина была женой последнего представителя древней династии Рюриковичей — царя Фёдора I (1584 – 1598), старшего сына Ивана Грозного. Пользуясь своим абсолютным влиянием на слабого умом и телом недееспособного Фёдора, хитроумный «Годун» захватил все нити управления и стал фактическим правителем, этаким русским Ришелье — «серым кардиналом» Московии.
После смерти бездетного и немощного инвалида Фёдора, на котором пресеклась династия Рюриковичей, коварному Борису путём интриг и подкупа удалось-таки взгромоздиться на царский престол. Однако в глазах простодушных московитов, свято верующих в богоданность правителей Московии, новоиспечённый царь всея Руси оказался «ненастоящим царём» в силу своей худородности.
Во-вторых, Борис якобы имел отношение к загадочной смерти царевича Дмитрия, младшего сына царя Ивана Грозного (об этом мы писали в предыдущей статье). Хотя факт причастности Годунова так и не был доказан, однако семя подозрения пало в благодатную почву и послужило прецедентом к дальнейшим событиям, вылившимся в русскую «Игру престолов» начала XVII века.
В-третьих, осознавая шаткость и нестабильность своего положения, Годунов, видевший повсюду крамолу и заговоры, организовал разветвлённую шпионскую сеть, направленную на выявление нелояльных элементов. А это в конечном итоге повлекло за собой, проведение репрессий в отношении недовольных бояр, что естественно вызвало лишь конфронтацию и ненависть с их стороны.
В-четвёртых, в 1601 году Московию постиг трёхлетний неурожай, вызванный климатической катаклизмами: летними проливными дождями и ранними осенними заморозками. В результате этого случился Великий голод и мор (1601 – 1603 г.), что в глазах суеверных и подверженных предрассудкам московитов, являлось карой Господней за козни, злодеяния и грехи злокозненного Годуна.
Все вышеуказанные факторы спровоцировали мощнейший социально-экономический кризис в Московском царстве, создав таким образом, благодатные условия для осуществления планов «царевича Дмитрия».
Недовольство Годуновым достигло таких пределов, что стоило только конкуренту «Бориски» пересечь границу и вступить в южные предел Московии, как «под его руку» стали переходить целые города южной Руси – Чернигов, Моравск, Путивль.
Осознавая надвигающуюся опасность, навстречу Самозванцу было отправлено «царёво войско» под началом боярина Фёдора Мстиславского, в результате чего 21 декабря 1604 года под Новгород-Северским (ныне находится в Черниговской области Украины) произошло первое крупное сражение, окончившееся безоговорочной победой поляков.
В следующем сражении под Добрыничами 21 января 1605 г. московиты с успехом применили свой старый, но испытанный и проверенный на практике тактический приём – забрасыванием противника «мясом» в результате чего победа досталась уже им, а «царевич» с войском отступил к Путивлю.
Несмотря на поражение Дмитрий не пал духом и не отказался от своих амбициозных замыслов. Он решил перезимовать, подтянуть резервы и с новыми силами весной возобновить наступление на Москву.
Однако, как показали дальнейшие события в начале новой военной кампании уже не было нужды. Казалось само Провидение стало на сторону «царевича». 13 апреля внезапно скончался Борис Годунов. Судя по всему, причиной смерти этого брутального монарха послужил инсульт.
Но как говорится: свято место пусто не бывает. На царский престол в спешном порядке был возведён шестнадцатилетний сын Бориса – Фёдор II Годунов, довольно толковый и одарённый юноша. Однако несмотря на это, сопротивление московитов в одночасье рухнуло как карточный домик. На сторону «настоящего царевича» Дмитрия перешло всё московское войско во главе с главными воеводами, присягнувшими на верность «сыну царя Грозного».
Милостиво простив «раскаявшихся московитов» Самозванец спешно двинулся на столицу. По мере приближения к Москве к «царевичу» примыкают всё больше сторонников с выражениями покорности и верности. Уверенный в дальнейшем успехе, Дмитрий 25 мая высылает приглашение на свою коронацию отцу Марины — Ежи Мнишеку и его старшему сыну.
1 июня 1605 года ещё до прихода Самозванца, в Москве начались волнения, разразился бунт черни, в результате чего царь Фёдор II с матерью и ближайшими родственниками были взяты под стражу, а после умерщвлены. На этом и закончилось двухмесячное пребывание несчастного молодого сына Бориса на царском престоле и само весьма недолгое правление династии Годуновых.
20 июня «Дмитрий Иоаннович» триумфально входит в московский Кремль и занимает «по праву принадлежащий ему» престол государя всея Руси. Так, спустя год он выполнил, казавшийся поначалу фантастическим, первый пункт брачного договора, заключённый в Самборе с Ежи Мнишеком.
Ну а что же наша героиня? А она, как и подобает добропорядочной невесте ждала пока её рыцарь борется с врагом и отвоёвывает себе московский престол. Марина пока что была вынуждена занимать пассивную позицию и лишь терпеливо дожидаться своего выхода на историческую сцену.
Пешка превращается в королеву
«Ведь сколько государынь Польша уже дала Европе»
Лев Сапега, канцлер Великого княжества Литовского
И вот, наконец подошла и очередь Марины заявить о себе. Она поначалу, исполняющая лишь скромную роль пешки, в этой геополитической шахматной партии превращается в главную фигуру — истинную королеву.
Самозванец, заняв престол с присущей ему энергией приступил к наведению порядка в государстве и упрочнению своей власти. Он короновался, возложив на себя знаменитую шапку Мономаха, заменявшую московским правителям корону, и теперь уже именовался не только как государь всея Руси, но и император Дмитрий I Иоаннович.
То есть амбиции Дмитрия простирались значительно дальше нежели пределы варварской Московии, обутой в дырявые лапти. Теперь он уже не просто русский царь, а Demetrius Imperator – император, продолжающий славную линию римских и византийских монархов. Соответственно такой же титул императрицы уготован и Марине, как его жене.
Не забыл новый монарх и о выполнении пунктов, означенных в брачном договоре. Из государственной казны была отправлена первая часть суммы, обещанной своему будущему тестю воеводе сандомирскому Ежи Мнишеку. Следующим обязательством была свадьба с его дочерью.
И вот писцы заскрипели по пергаментам своими гусиными перьями и между московским и польскими посольскими канцеляриями началась оживленная официальная переписка о подготовке предстоящей свадьбы Дмитрия и Марины. В ноябре 1605 года был отправлен полномочный московский посол с целью получения официального разрешения от польского короля Сигизмунда III на брак с его подданной.
После получения соответствующего королевского соизволения были начаты приготовления к свадебной церемонии, запланированной в Кракове. На торжество был приглашён весь цвет аристократии и духовенства Польши, во главе с самим королём Сигизмундом и его сестрой — шведской принцессой Анной.
22 ноября 1605 году произошло обручение Марины Мнишек и официального уполномоченного представителя государя московского Дмитрия I, особу которого являл собой русский посол Афанасий Власьев. Такая церемония, на которой вместо самого жениха присутствовало его доверенное лицо в то время не являлась чем-то неординарным, а напротив, такая процедура была довольно распространена в католическом мире и называлась per procura – брак по договорённости.
Наконец-то наивные девичьи мечты о «сказочном принце на белом коне» начинаются материализовываться самым чудесным образом, тем более, что кроме «суженого» невесте ещё даруется и царство в придачу.
На пышно обставленной и поражающей воображение церемонии обручения, где всё блистало сверкало и искрилось, прекрасней и краше всех была невеста, наряженная в роскошное белое парчовое платье, щедро усыпанном жемчугом и драгоценными каменьями.
Итальянский посол, являющийся одним из очевидцев этого захватывающего события, так описывал облик невесты: «Княжна Марина была убрана драгоценными камнями, каких я ранее нигде не видал, но более всего отличались жемчужные нити, вплетённые в распущенные волосы, составляющие также корону на её красивой головке».
Марина обожала жемчуг, что видно на её сохранившихся портретах. Она часто изображалась с жемчужными нитями, украшающими платье и вплетёнными в волосы. А изысканная жемчужная корона, венчавшая голову невесты, являлась не просто красивым ювелирным украшением, а прямо указывала на её будущий статус как московской царицы.
После прозвучали хвалебные речи и оды «славящие Гименея, скрепившего сей славный союз двух великих народов в лице царя Дмитрия Иоанновича и Марины, царицы московской». Апофеозом похвал стала речь канцлера Великого княжества Литовского Льва Сапеги, подытожившим всё сказанное словами: «Как бы ни была велика честь носить корону, польская женщина достойна её носить. Ведь сколько государынь Польша уже дала Европе».
Таким образом, Марина прославляла не только свою Родину, но и по праву становилась в один ряд с супругами монархов Европы.
После венчания состоялся бал и роскошный пир, на котором столы буквально ломились от всевозможных блюд и яств, изысканные вина щедро лились рекой. Но как всегда не обошлось и без конфуза. На сей раз «отличились» московиты.
На пиру русский посол, представляющий царя Дмитрия, был крайне осторожен в еде и питье, чего не скажешь о его спутниках, входивших в штат посольства. По свидетельствам очевидцев московиты были крайне невоздержаны за столом: «напились и неприятно поразили соседей тем, что ели очень грязно, хватая кушанья руками из блюд».
Дремучая «москва», со всем своим простодушием накинувшаяся на изысканную «халяву», отродясь не видела вилок и не умела ими пользоваться, а в качестве столовых приборов «косматые варвары» знали лишь свои пальцы да деревянные ложки, коими они привыкли смачно хлебать свои щи.
В заключение пира король Сигизмунд прочел проникновенную речь, снял шляпу и перекрестил Марину, которая под влиянием эмоций «зарыдала и упала к ногам Его королевского Величества». Можно было только догадываться какая гамма чувств и эмоций переполняли эту семнадцатилетнюю девочку.
Вот так в одночасье закончилось детство нашей юной героини. Волею судьбы она вступила во взрослую жизнь и из подростка превратилась в царицу Московскую. Так пешка стала шахматной королевой.
Знаки повсюду
«И Элли вместе со своими друзьями Тотошкой, Страшилой, Львом и Железным Дровосеком весело зашагали в Изумрудный город по дороге из жёлтого кирпича на встречу с добрым волшебником Гудвином».
Александр Волков. Волшебник Изумрудного Города
Александр Волков, написавший знаменитую сказку «Волшебник Изумрудного Города» рассказал детишкам о приключениях девочки Элли и её друзей, случившимися с ними на их пути в Изумрудный город к доброму волшебнику Великому Гудвину.
Марина со всей детской наивностью также стремилась окунуться в волшебство и попасть в «сказку» к своему «принцу» в его «чудесную» страну. Увы, она ещё не знала где ей скоро предстояло очутиться и какую жестокую «сказку» уготовала её судьба.
Но Москва – не сказочный Изумрудный Город, а «принц», ныне уже государь и цесарь всея Руси Дмитрий I Иоаннович, — не великий волшебник Гудвин. Да и сама Марина со своей свитой явно не походили на героев из сказки — Элли и её спутников.
И хотя путь в столицу Московии совсем не походил на сказочную Дорогу из Жёлтого Кирпича, по которой путешествовали в волшебную страну персонажи Волкова, Марине и её свите также пришлось преодолевать немалые препятствия.
Наконец в марте 1606 года, «царицын свадебный поезд», насчитывающий более двух тысяч человек, двинулся в путь. В него помимо личного двора Марины, а также прочей челяди, входила ещё и охрана, состоящая из лихих польских гусар и пехотинцев-жолнеров.
Все участники вплоть до рядовых слуг были богато наряжены и украшены, не говоря уже о шляхте, которая вообще поражала своей роскошью. Увиденное необыкновенное зрелище поражало воображение и вызывало удивление у изумлённых, вытаращивших глаза и раскрывших рты простодушных московитов.
Но праздничная атмосфера, эмоциональный подъём и весёлое настроение среди свиты свадебного кортежа царили недолго.
При переправе через Днепр, являющийся границей Московии и Речи Посполитой, бурное течение реки несколько раз сносило мосты, которые в течении двух дней пыталась наводить челядь. При переправе несколько человек пропали без вести и утонули в холодной днепровской воде.
Казалось сама природа препятствовала продвижению свадебной процессии, как бы предостерегая участников от грядущих событий, которые с ними произойдут уже через месяц.
На этом череда дурных предзнаменований не завершилась. Несколько раз случались пожары в деревянных избах, в которых останавливался на отдых кортеж, причём однажды пожар произошёл даже в доме, в котором ночевала сама Марина.
Помимо прочего имелись случаи тяжёлых травм и увечий как среди рядовых слуг, так и среди шляхты. Естественно всё это негативным образом отразилось на общем эмоциональном фоне, омрачило настроение и вызвало невесёлые думы. Как говорил Пауло Коэльо: «Знаки повсюду», а знаков, как видно, оказалось предостаточно.
Наконец, 3 мая свадебный кортеж подступил к Москве, у стен которых Марину встречал imperator и государь всея Руси Дмитрий I со своим двором и боярами. Церемония встречи «царёвой жены» была по-настоящему торжественной и пышной, направленной на то, чтобы поразить воображение прибывших европейцев.
Лишь спустя два года после разлуки Дмитрий наконец-то увидел свою долгожданную невесту. Теперь это была уже не та девочка-подросток, встреченная Самозванцем в Самборе, а молодая женщина, поразившая всех окружающих своей царственной статью, величием и пышным убранством. Марина была одета по последней французской моде в великолепное ослепительно белое атласное платье, украшенное драгоценными камнями и её любимым жемчугом.
Помимо многочисленных дорогих подарков, Дмитрий презентовал Марине роскошную карету, покрытую золотом и серебром, щедро инкрустированную жемчугом, драгоценными каменьями и увенчанную царским двуглавым золотым орлом. Интерьер этого необыкновенного транспортного средства был оббит дорогими тканями и устлан соболями. Сама же карета была запряжена аж двенадцатью прекрасными белыми лошадьми.
А внутри этого экипажа Марину ждал ещё один необычный сюрприз — мальчик-негритёнок и ручная обезьянка на золотой цепочке, являющиеся последним писком моды при тогдашних европейских дворах.
Как и подобает истинное царице, величественно сев в подаренную карету, наша героиня в сопровождении многочисленной свиты торжественно въехала в столицу Московии, где её ожидала церемония венчания и коронация.
Так Марина отдала себя в руки Провидения и двинулась навстречу своему, увы, недолгому триумфу и последующей трагедии…
Продолжение следует…
Sergiusz Rozumny
Стилистическая редакция —StudentPortal
